МИ

Водитель добродушно и задорно ответил:
- Да я и тебя самого-то не знаю, мужик. Не говоря уж про срок.
Водитель громко засмеялся.

На пути в полицейское управление Козимо размышлял:
Итак, убийца был рыжеволосым. Ирландец, что ли? Ну точно уж не итальянец. С другой стороны, какое тогда у него могло быть дело к Флакконе? Да еще, чтоб он его впустил... Нет, без очередного визита к офицеру Полкинсу, похоже не обойтись.

Войдя внутрь, он попросил у дежурного разрешения пройти в кабинет номер 36, где в прошлый раз был Полкинс.

- Добрый день, офицер. Я к вам уже заходил, если помните. По поводу убийства Флакконе. Если не возражаете, могу я задать вам еще пару вопросов?
Во-первых, если это не является полицейской тайной, не могли бы вы сообщить, какими делами занимался покойный? А во-вторых, не подскажете, в последнее время не случилось никакого происшествия, в котором был бы замешан ирландец или кто-нибудь еще с рыжими волосами?

- Большое спасибо, офицер. Могу ли я забрать эти папки на денек или два?
Про себя Козимо подумал:
Женщины! Вот это вполне может быть мотивом убийства. Может быть наш глубокоуважаемый дон использовал девушку нашего убийцы. Да, пожалуй, что это наиболее верное предположение.

*Если ответ офицера положительный, то забираю папки, возвращаюсь домой и там их просматриваю. Если нет, то просматриваю прямо в кабинете. Ищу упоминания об ирландцах, рыжеволосых. Отмечаю последние дни перед убийством.*

Отредактировано Козимо Диотавелли (2007-09-03 00:07:19)

МИ

Романо сидел на деревянном стуле, руки были сцеплены сзади наручниками. Это была абсолютно пустая комната, сзади, у двери, грозно стояли два бравых полицейских, скрестив руки на груди. Перед Чикконой находились те двое человек, которые вытащили его из катакомб его бывшего босса. Один из них также уютно сидел на стуле, а второй ходил вокруг Романо.
- Итак, я - агент Бронсон, а это (он указал на сидящего) - агент Джонсон. Мы представляем отдел ФБР по борьбе с наркотиками. Учти, мужик, что мы перво-наперво намерены выяснить, кто ты такой. Мы в любом случае это узнаем, но лучше, конечно, если бы ты сам все рассказан по порядку. Откуда ты взялся, чем занимался, какие носишь трусы и насколько любишь бейсбол...
Бронсон испытывающе взглянул на пленника.

МИ

Последовал мощнейший хук справа, направленный прямо в челюсть Романо. Хлопок. Перед глазами все немного поплыло, а в голове зазвенело. Во рту у Чикконы что-то начало перекатываться туда-сюда, немного обрезая язык. Это были его собственные 2 зуба. Рот слегка заполнился кровью.
- Ты не вздумай шутить с нами, балбес! Быстро в порядок приведем. Так вот, кто ты такой? Как тебя зовут? Чем ты занимался у этого проходимца, которого грохнул пару часов назад?
Бронсон неистово разглядовал пленника, а Джонсон лишь слегка поморщился.

МИ

Бронсон начинал постепенно кипятиться. Его кулаки сжались, а шея покрылась красными желваками.
- Не выводи меня из себя, недоносок!!! - рявкнул агент.
Все тело Романо в следующее мгновение пронзила жуткая боль. Ему пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать. Эти чувства были последствием достаточно сильного удара каблуком по промежности.

МИ

- Ты все равно заговоришь... - все больше распалялся Бронсон.
Последовала еще одна серия мощных ударов кулаками. Лицо Романо покрылось свежими кровоточащими ссадинами и гематомами. Увидев, что "клиент" не намерен реагировать на обычные пытки, он повернулся к одному из охранников:
- Принеси мне мой чемоданчик...
Охранник отдал честь и тут же проскользнул в дверь.
- Это обязательно? - с миной отвращения поинтересовался Джонсон, сидящий до этого молча, у своего коллеги.
Тот лишь красноречиво взглянул в ответ. Через несколько минут Бронсон уже открывал свой дипломат. Там лежал молоток и зубило. Перед этим Чикконе сняли ботинки с носками, оставив ступни босыми. Агент взял свои инструменты и присел на корточки перед Чикконой, приставил зубило к большому пальцу и мощно ударил молотком. Невольный вопль разлился по звуконепроницаемой комнате. Такую боль Романо сдержать не мог. Джонсон отвернулся.
- Я буду делать так еще 9 раз. Давай все это прекратим. Ты можешь все нам рассказать про свою работу в наркокартеле, и мы сможем уйти отсюда. Тебе даже окажут медицинскую помощь. Просто сделай то, о чем я тебя прошу.

МИ

Вновь взмыл молоток, и второй палец Чикконы превратился в кровавое месево. Опять раздался душераздирающий крик.
- Неужели ты не понимаешь, что шуточки со мной не прокатят?
Сразу же следом последовал и следующий палец.
- Тот зубной порошок, который ты разносил, стоит по 1000 д.е. за грамм! - взревел Бронсон.

МИ

Пытки продолжались еще ОЧЕНЬ долго, как показалось самому Романо. Наконец, когда он был похож уже не на лимон, а на мясо из пельменей, вымотавшийся Бронсон отошел от клесла Чикконы, опустив руки.
- Ладно, приступай... - бросил резко он Джонсону.
Тот молча поднялся и взял свой чемоданчик. Порывшись в нем немного, он извлек стеклянную колбочку и шприц. Когда жидкость в колобочке находилась в полости шприца, он подошел к Чикконе, закатал рукава и вколол жидкость в вену на руке.
- Не сопротивляйся... Будет только хуже.
"Сыворотка правды" постепенно растекалась по организму Романо.

МИ

- А куда и кому ты разносил порошок? Как устроился на работу? - неистово спрашивал Джонсон.

МИ

- Ладно, черт с тобой... - прошептал Джонсон.
Потом он обратился к Бронсону:
- Надо устроить облавы по всем пивным и клубам того района. Но одновременно. А этого бритого - пока в камеру...

***

Очнулся Чикконо уже в одиночной камере, на скрипучих нарах. Страшно болели ступни и раскалывалась голова. Лампочка, светившая в лицо с потолка, двоилась в глазах.

МИ

Пробыв в таком состоянии несколько дней (разумеется, с кормежкой), Чикконо смог мало-мальски передвигать ноги.

МИ

А лежать мужчине пришлось ой как долго. От длительного ожидания Чикконе даже пришлось спастись легкой дремотой. Один Дьявол знает, сколько пленник провалялся под нарами, но пришло время двери открыться и грубый крестьянский голос спросил на всю камеру:
- Эй, придурок, ты где?
Не завидев в поле зрения обитателя камеры, надсмотрщик зачем-то прошелся по периметру помещения, и по неизвестным причинам заглянул в парашу. И только потом он догадался залезть под кровать. Там он увидел Романо.